Рынок Японии только что понес удар, упав почти на 2,5%. Инвесторы явно на грани из-за неумолимого дефицитного финансирования правительства и того, смогут ли его финансы выдержать, теперь, когда Банк Японии отказывается от многолетней политики дешевых денег. В добавление к давлению, Банк Японии сигнализировал о планах распродать около ¥330 миллиардов ETF в год. Хотя этот темп меньше, чем некоторые экономисты прогнозировали, это подчеркивает, что центральный банк больше не является стабильным покупателем акций, каким он был раньше, убирая еще один слой поддержки в хрупкий момент. Долг накопился до более чем 250% от ВВП, и с возвращением инфляции и намеками Банка Японии на повышение ставок, доходности резко возросли, оказывая еще большее давление как на государственные бюджеты, так и на рыночные настроения. Продажа акций отражает эти более глубокие структурные риски, стареющее население, растущие процентные расходы и ограниченное пространство для маневра в фискальной политике. Это также мигающий красный сигнал для США, где долг уже превысил $37 триллионов, а процентные расходы взлетают. Если политики не начнут серьезно относиться к дефицитам, США могут столкнуться с собственным скачком доходностей и волатильности. Опыт Японии показывает, как быстро может разрушиться доверие, когда фискальная реформа откладывается, и как более высокие расходы на заимствования и ужесточение финансовых условий могут стать тормозом для долгосрочного роста.

Это такая интересная точка, которую Пауэлл озвучил вчера, и которую люди пропустили. Он сказал, что "тарифы в основном оплачиваются компаниями, которые находятся между экспортером и потребителем... Все эти компании и организации посередине скажут вам, что у них есть все намерения передать это [потребителю] со временем." То, что он описывал, — это скрытое давление, происходящее в цепочке поставок. Импортеры, оптовики и розничные продавцы платят более высокие расходы заранее и надеются, что в конечном итоге смогут поднять цены достаточно, чтобы переложить бремя. Проблема в том, что потребители уже исчерпаны. Бюджеты домохозяйств находятся под давлением из-за растущих долгов, просроченных платежей и зарплат, которые не хватает. Попытка переложить расходы на тарифы в этой среде только снизит спрос еще больше. Бизнесы это понимают, поэтому многие из них вместо этого поглощают расходы. Но когда они это делают, их маржа сжимается, и становится труднее поддерживать операции без сокращения расходов в других местах. Когда прибыльность оказывается под давлением, у руководства остается немного вариантов. Они не могут контролировать тарифы и не могут заставить потребителей тратить больше. То, что они могут контролировать, — это расходы. Это начинается с замедления найма и сокращения планов роста, затем сокращения часов и сверхурочной работы. Если условия не улучшатся, неизбежным шагом становятся увольнения. Мы уже видим первые признаки этого. Компании в отраслях, подверженных торговым рискам, таких как производство, грузоперевозки и розничная торговля, тихо сокращают штат. Это первые трещины, но история показывает, что как только цикл начинается, он редко остается под контролем. Если тарифы останутся в силе, а потребители останутся слабыми, волновые эффекты распространятся дальше на рынок труда. Это настоящая цепная реакция, на которую, по моему мнению, намекал Пауэлл. Тарифы могут выглядеть как политика, направленная за границу, но расходы в конечном итоге ложатся на плечи внутри страны. Они фильтруются через цепочки поставок, съедают маржу и в конечном итоге проявляются в виде потерь рабочих мест.